Боец. Лихие 90-е [СИ] - Валерий Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй ты! Цыган не видел? — запыхавшись, выпалил один из патрульных.
— Неа, — заверил я, не оборачиваясь. — Случилось что?
Позу я держал старательно — вроде как, стеснялся интимного момента, но на самом деле мне нужно было другое. Пауза немного затянулась. Но, видя, что я прилично одет и не похож на бродягу, менты переключили внимание с этого тупичка на сам проулок, бросив напоследок, чтобы я уходил:
— Здесь небезопасно, — крикнул мне второй мент. — Езжай по своим делам!
Патрульные побежали дальше, а у меня с души как камень свалился. В полумраке закутка они даже не заметили кровь на земле. Стали бы меня разворачивать и допрашивать — и всё, с вещами на выход.
Я проскользнул обратно в торговый ряд и растворился в толпе. Должна же мне тоже улыбаться удача…
* * *
— Это не ваше случайно?
С этими словами я положил на табурет в закутке торговой точки купюры. Вернулся я в тот момент, когда Лида оказывала продавщице первую помощь, пока ехала скорая. И у девчонки-аптекарши хорошо получалось. К лицу продавщицы вернулся здоровый цвет, хотя выглядела она, конечно, подавлено и совершенно растеряно.
— Серёжа, где ты был? — уставилась на меня Лида. — Здесь только всего произошло!
— В туалет отходил, — я коротко плечами пожал. — Приспичило.
Не признаваться же, что, пока она тут продавщицу обхаживает, у меня с цыганами случился нешуточный замес. Продавщица с выпученными глазами уставилась на банкноты, часто-часто моргая.
— Мои… — едва слышно прошептала она, на глазах ее навернулись слезы.
Забыв, что только что в обмороке валялась,, продавщица вскочила и ринулась ко мне.
— Дай же я тебя расцелую!
Я бы и мог воспротивиться, но напор у женщины был таков, что пришлось подставлять щеки. Знала бы она, как я «нашёл» бабки и чего это мне стоило. Ну да ладно, меньше знаешь — крепче спишь.
— Вы деньги–то разменяли? — спросил я, отстраняя от себя продавщицу.
Женщина посмотрела на меня полными слез глазами, только теперь это были слёзы счастья.
— Да я тебе по себестоимости отдам! Это же даже не деньги были! Ты понимаешь, это я на новую поездку в Турцию за товаром копила! — призналась она. — Я думала, что все — пропал весь мой бизнес, мать его так…
Мы рассчитались, забрали вещи, которые продавщица тщательно упаковала, а я приобнял за плечи Лиду, которая, ни о чем не подозревая, продолжала смотреть по сторонам, выхватывая взглядом разные фасоны и цвета на прилавках.
— Пойдём, Лид?
Глава 22
До моего нового жилья добрались к вечеру. Со второго этажа, из открытого окна моей квартиры надрывалась Наташа Королева. Мужики, видимо, решили оттянуться, ну или если и убирать, то с музыкой. «Желтые тюльпаны» прерывались пьяными выкриками, но такой энтузиазм Макса и компании меня малость напряг. Будет неприятно, если товарищи алкаши найдут в квартире самогон (мной не замеченный) и напьются.
— Какие у тебя музыкальные соседи, Сереж… — оживилась Лида.
— Это клининговая компания, — криво улыбнулся я, не зная, что ответить.
— Какая?
Блин… не было ведь еще никакого клининга.
— Увидишь.
Поднялись на второй этаж. Вдвойне неприятно, если эти дружки-пирожки не выполнят обещанное — заводить в срач Лиду совсем не хотелось. Я вытащил из кармана ключ, отпер дверь, заглянул внутрь, готовясь к худшему.
— Аля улю, мужики!
Я уже приготовился выписать Максу отцовского леща, но все оказалось далеко не так плохо, как я ожидал. Трое алкашей были заняты тем, что сидели на диване рядом с накрытым столом. Чай, бублики — все цивильно. На подоконнике пепельница, в ней аккуратненько окурки дымятся. Ну а главное — вокруг чистота, как будто Мистер Пропер в гостях побывал. Блин, красавцы мужики, не подставили. Завидев меня, алкаши вскочили со своих мест, по струнке ровно вытянулись. Макс побежал «мафон» выключать.
— Красавцы, — закивал я.
— Так, старались! — всплеснул руками Макс.
— Ну все, в расчете, считай, — я достал из кармана пятисотрублевую купюру, Максу вручил. — Только так — чтобы не на водяру, понятно?
— Да я не пью больше, бросил, — расплылся Максимка в ехидной улыбочке.
Знаю я таких бросальщиков, ну да ладно — их жизнь, их правила. Похлопал мужиков по плечу, выпроваживая, когда из-за моей спины вынырнула Лида.
— Ой, а у тебя гости…
Фиг его знает, что она хотела дальше добавить, но осеклась, уставившись на три пропитые рожи. Я ответить не успел, потому как один из алкашей, глядя на аптекаршу, прищурился, задумался на миг и в улыбке расплылся.
— Лидок, ты, что ли? — выпучил он глаза.
— Я… — пискнула девчонка, всматриваясь в алкаша.
— Дядю Богдана не узнаешь?
И он пошел на Лиду, лапы широко расставив — обнять хотел. Не сказать, что аптекарша как-то особо сопротивлялась, но я посчитал такие обнимашки излишними. Вытянул руку, алкаша остановил, лапу его крепко сжал.
— Братец, ты обознался, по ходу, — я медленно замотал головой.
— Да где ж обознался, боец! — возмутился Богдан. — Лидка это!
— Сереж, это дядя Богдан, — пропищала за спиной аптекарша.
— Лидка! — радостно подтвердил алкаш, кривясь беззубым ртом.
Пару секунд я переваривал информацию, пытаясь понять, какое отношение это милое создание имеет к Богдану, далеко не милому пропитому алкашу. А потом Лида сама пояснила, дав моим мыслям правильный ход.
— Дядя Богдан — двоюродный брат моей матери, — сказала она, немного виновато улыбаясь, как будто ей было неудобно за свое родство с этим мужиком.
Я помнил, что Лида представилась мне сиротой, без родни и прочего. А тут целый дядя Богдан нарисовался. Не, а че — о таких родственничках не всегда и не при всех хочется вспоминать. Ну и судя по тому, как прижалась ко мне девчонка, обниматься с дядькой ей совсем не хотелось. Богдан, почувствовав поддержку себя любимого, окрылился и попробовал малость обнаглеть — вдруг прокатит.
— Так ты у нас с Лидкой моей шуры-муры крутишь, дай обниму, — попытался развести панибратство алкаш.
Но я его с вежливой улыбкой немного угомонил — посильнее руку стиснул, заставляя мужика скукожиться.
— Очень приятно, но не стоит, — к Лиде обернулся. — Нам компания дяди нужна?
Она головой замотала. Вот и я думаю, что не нужна, поэтому вежливо, но настойчиво алкашей из квартиры выпроводил да побыстрее дверь за ними захлопнул. Нечего мне девчонку смущать, и так за сегодня натерпелась выше крыши.
— Заходи, располагайся, чем богаты, как говорится, — я показал Лиде, что она может войти.
Вообще, конечно, не очень хорошо вышло, что синева Лидку узнала, это теперь весь район будет в курсе, что в квартире у Лены новый жилец, да еще и с бабой. Если меня искать будут, а они будут, то задача у недоброжелателей теперь легкая. Говорить алкашам, чтобы они язык за зубами, я не стал. Тут ведь дело какое — секрет по синей лавочке ближнему растрепать, это как два пальца об асфальт… х*рня, короче, придется думать, что теперь с аптекаршей делать. Надолго задерживать ее на этом месте — затея с дурным запашком и чревата последствиями. Так что придется думать, что с ней делать и где можно местечко побезопаснее найти. Ну а пока оставлю ее перекантоваться на ночь у себя. Других вариантов-то и нет.
— Сереж, а где мне спать? — смущенно спросила Лида.
В квартире имелся всего один раскладной диван, если говорить о спальных местах. Я за сегодняшний день даже пару раз возвращался мыслями к нему, представляя, как хорошенько высплюсь. Но не судьба, теперь планы придется корректировать.
— Ложись на диване, я себе на полу постелю.
Лида задумалась на секунду, но потом кивнула, шепнув едва слышное «спасибо». Да пожалуйста, блин… Уж не знаю, то ли мои слова о том, что она будет спать на диване, на девчонку благоприятно повлияли, то ли ей хотелось скорее переключить разговор с темы ночевки, но Лида в один момент «трансформировалась», показав иную свою сторону. Руки в боки уперла, затопала ножкой, глядя на стол с полупустыми чашками из-под чая.
— Вот дядя Богдан, даже не убрались за собой… фу, какой чай вонючий и крепкий!
Лида взяла кружки и чайник, в котором, собственно, варили чай, и вынесла выливать в туалет. Понятно, чем соколики тут в отсутствие самогона были заняты. Чифирнули. Не съем, так понадкусываю, а я еще думал, чего у них такие рожи счастливые, а они под раслабоном, от чифира прутся.
— А откуда у тебя такой родственничек? — как бы между прочим поинтересовался
